Сердце Франциска было преисполнено любовью, и его любовь к человеку сопровождается и особенным образом освещается его любовью ко всякой твари.

Нужно, впрочем, иметь в виду, что эта любовь к твари всегда имеет у него отношение к Творцу. Что Франциск любуется видом цветов, нас бы еще не удивило, -цветоводство вообще составляло обычное занятие и развлечение многих монахов. Франциску цветы напоминают тот цветок, который вырос, по словам пророка, из корня Давида и благоухание которого тысячи пробудило от смерти. Пчел Франциск кормит зимою медом и вином, ибо их искусная работа славит Творца. Милосердие его к насекомым идет еще далее: он поднимает червяков, ползущих по дороге, и относит в сторону, и этот также естественный порыв сострадания он старается оправдать ссылкой на Писание. Понятно, что особенную нежность чувствует он к ягненку, благодаря его символическому значению. Чтобы выкупить ягненка, которого ведут на бойню, он отдает свою зимнюю одежду, в другой раз, когда у него самого ничего нет, он убеждает проезжего торговца выкупить для него ягненка, пасущегося одиноко без матери в “неподходящем обществе” среди коз и баранов, и отдает его на воспитание монахиням, которые потом присылают ему рясу, сделанную из шерсти этого ягненка. Вообще он жалостлив к молодым животным: зайчонка, пойманного в сети и ему доставленного, он нежно гладит, приговаривая: “Ах, бедный зайчик, как это ты дал себя обмануть!” и велит его далеко отнести в лес. Большую рыбу, ему принесенную, он тотчас пускает снова в воду.

Не одна только, впрочем, жалость к животным руководит им: братскою любовью, которую он вносит в отношения к человеку, он обнимает и весь низший мир творений.

Однажды Франциск, проходя по Сполетской долине, подошел к месту, на котором собралось множество разных птиц: голубей, ворон и воробьев. Франциск радостно подбежал к ним, оставив своих спутников, так как он был человек горячего сердца и питал сильное чувство сострадания и любви также к низшим и неразумным творениям. Когда он к ним уже довольно приблизился и увидел, что они его поджидают, то приветствовал их обычным способом. И немало изумившись, что птицы не поднялись, чтобы улететь, как обычно, он с великою радостью смиренно упрашивал их, чтобы они послушали слово Божье. Он говорил: “Сестрицы мои птички, вам следует громко восхвалять Творца вашего и всегда любить Того, Кто одел вас перьями, дал крылья для полета и снабдил всем, что вам нужно. Он сделал вас благородными среди тварей своих и указал вам жилище в чистоте воздуха. И хотя вы не сеете и не жнете. Он при всей вашей беззаботности вас охраняет и о вас заботится”.

Существуют рассказы, как птицы внимательно слушали проповедника, вытянув шею, распустив крылья и раскрыв клюв. Франциск же ходил среди них взад к вперед, прикасаясь полами одежды своей к их головам и телу. Он благословил их наконец и, осенив крестным знамением, дал разрешение улететь в другое место. С этого времени, Франциск, упрекая себя в небрежности за то, что раньше этого не делал, стал увещевать всякого рода творения “славить и любить Творца”.

Франциск был наделен даром впитывать окружающую красоту мира, но после отречения стал проникать в нее. Он стал познавать богатства, дарованные Всевышним. Он полагал, что разгневает Создателя, если не оценит по достоинству Его дары.

- Иисуса Христа, названного в Писании краеугольным камнем; цветы - тоже Господа нашего, называемого лилией долины, вода всегда означала Господа, ибо исходила из источника жизни вечной, и еще - чистые, кающиеся души; солнце напоминало ему о Боге, оно было символом истины.

Символическое видение мира вовсе не вытесняло реального взгляда на вещи; напротив, оно совершенствовало его, делало более чувствительным и глубоким, ибо взгляд уже не останавливался на внешней видимости, но углублялся в истоки. Это имело важные следствия.

Прежде всего, Франциск понимал, что материальный мир не источник соблазна (как считали до него многие аскеты), а творение Божие, непрестанно обращающее нас к Создателю - так произведение напоминает о мастере и заставляет еще больше любить его.

Во-вторых, святой Франциск, наделенный способностью во всем, даже в зверушках, растениях и камнях видеть творения Отца всего сущего, никогда не думал о них как о низших, но считал их братьями и относился к ним с такой любовью, такой почтительностью, которой не был, наверное, наделен ни один человек на свете.

Пожалуй, так чувствуют лишь добрые дети, умеющие беседовать с животными и растениями. Поэтому со святым Франциском произошло то, чего не было ни с кем,

- все, кто почувствовал его любовь, сами полюбили его. Неизвестно, Франциск ли постиг мудрость зверей или звери поняли Франциска, почуяв его любовь и расположение к ним. Они любили его, доверялись ему, как тот зайчонок, фазан, волк, сокол, птички, мало того, как цветы и травы, вода и солнце. Они во имя Божье беседовали с ним и

отвечали на его песни своими, ибо тому, кто говорит:

“Возлюби Господа”, отвечает вся Вселенная. Франциск не желал никому зла, и все стремились не сделать зла и ему - душа его, очищенная покаянием и возвышенная любовью, приобрела право царствовать над природой, которым пользовался Адам в земном раю и утратил, согрешив. Человеку, вновь ставшему безгрешным, вторит все сущее в своей невинности.

Интересна легенда об “обращении святым Франциском лютого волка в Агуббио”. В окрестностях этого города появился такой громадный, страшный и свирепый волк, что он пожирал не только животных, но и людей, так что граждане боялись его и выходили из города только вооруженные как на войну. Но несмотря на это, те, которые встречались с волком, не были в состоянии защититься. Кончилось тем, что из страха перед волком никто не решался выходить в окрестности. Жалея жителей, Франциск отправился отыскивать волка, хотя граждане его очень уговаривали не делать этого. Сопровождавшие его вначале спутники из страха скоро остановились на дороге, но Франциск продолжал свой путь и увидел волка, который бросился на него с открытой пастью. Сделав знамение креста, Франциск подозвал к себе волка и сказал ему: “Брат ты мой волк, ты делаешь много зла в этой стране и совершил много великих злодейств, уничтожая и губя творения Божьи без всякого права, и ты не только умерщвлял и пожирал животных, но имел дерзость убивать людей, созданных по подобию Божьему, за это ты достоин виселицы, как разбойник и злейший душегубец, и весь народ кричит и ропщет против тебя, и вся страна тебе враждебна. Но я хочу, брат волк, устроить мир между тобою и ими, чтобы ты не обижал их больше, а они простили бы тебе всякую прежнюю обиду, и чтобы ни люди, ни собаки не преследовали тебя”. И так как волк, склонив голову, движениями хвоста и глазами выражал свое согласие, то Франциск продолжал: “Так как ты согласен, брат волк, заключить и соблюдать этот мир, то я тебе обещаю, что люди этой страны будут удовлетворять все твои нужды, пока ты будешь жив, так что ты никогда не будешь страдать от голода, ибо я знаю, что ты с голода делал все это зло”.